Российская валюта завершила предрождественские торги существенным ослаблением к ключевым «визави». Падение к доллару составило 1,44 руб., к евро — 1,92 руб. На сегодняшней сессии отечественная денежная единица стартует с отметок ₽74,7590/долл. и ₽80,6480/евро.

Торги понедельника рубль начнет на фоне изрядно «просевшей» нефти, стоимость которой в период праздников приблизилась к 30-долларовой отметке ($33,19 на 08:52 мск). Новую волну падения цен спровоцировала Сауд. Аравия, предоставившая европейским клиентам скидку на поставляемое сырье. Ситуацию усугубляет ослабление экономики КНР, переизбыток запасов в США и дисбаланс между производством и потреблением сырья.

Эксперты, между тем, продолжают давать прогнозы по курсу рубля на текущий год. Своими соображениями на этот счет накануне поделились самые точные прогнозисты Bloomberg и «Московского комсомольца».

«Номер 1» рейтинга американского агентства Дмитрий Петров из компании Nomura International Plc. , предсказавший на январь 2016-го курс в ₽75,15/долл., ожидает укрепления нацвалюты до ₽67,00 и ₽65,00 в течение стартового триместра и к концу года соответственно.

По словам экономиста, достижение курсового «дна» парой доллар/рубль не за горами.

— Поэтому мы рассмотрим возможность покупки российской валюты в ближайшие недели, — признался Петров.

Укреплению отечественной валюты, по словам Петрова, поспособствуют факторы внутри РФ вкупе с притоком средств в дешевые российские активы.

Экономисты Barclays Plc. не разделяют «рублевый оптимизм» Петрова и компании, заявляя о туманных перспективах российской денежной единицы в свете экстремально дешевой нефти, пребывающей в состоянии экономики РФ и невнятных перспективах КНР.

Обновленный 06 января прогноз экспертов Barclays на январь-март — доллар по ₽76,00 (вместо заявленного ранее уровня в ₽71,00). На конец 2016-го специалисты британского фининститута прогнозируют «зеленый» вблизи ₽78,00.

Самый успешный прогнозист «МК» Руслан Гринберг из Института экономики РАН ровно год назад предсказал курс доллара в ₽74,65 на 10.01.2016. Эксперт, ошибшийся всего на 10,9 копеек, причиной падения национальной валюты назвал некомпетентность правительства и ЦБ (прогноз чиновников по RUR/USD, напомним, предполагал курс в ₽63,00).

Падение производства в КНР, планы по возобновлению экспорта иранской нефти и превышение предложение над спросом, по словам Гринберга, были очевидны еще в прошлом году.

— Не отнеслись серьезно, — комментирует ошибки властей академик. — Не учли и то, что в ценах много чистой психологии. Нервы у наших руководителей оказались крепче, нежели у рынка.

Решение Центробанка о либерализации валютного режима в зависимом от цен на нефть государстве Гринберг назвал «авантюрой, за которую все мы сейчас расплачиваемся».

Прогноз академика по RUR/USD на 2016-й — балансирование в пределах ₽65-100.

— Более точно скажу только в случае, если узнаю о подготовке радикальных изменений валютной политики, — подытожил экономист.

- Почему ваши прогнозы точнее, чем у других прогнозистов?

В любом прогнозе есть два аспекта - фундаментальные факторы и факторы психологические, то есть настроения участников рынка, их ощущение того, насколько рынок находится в спокойном состоянии или в панике, в какой стадии цикла он находится и т.д. Фундаментальные модели у большинства аналитиков, которые занимаются прогнозами по рублю, примерно одинаковые.

- То есть различия в прогнозах в основном объясняются интерпретацией настроений инвесторов?

Да, каждый делает свои выводы после общения с участниками рынка. Половину рабочего времени я провожу именно в разговорах с инвесторами со всего мира, и впечатления от этого общения, их мысли о том, что будет с рублем, негативное или позитивное отношение к этой валюте существенно влияет на мои прогнозы. Простого технического позиционирования недостаточно, оно не учитывает, например, циклов паники. Поэтому можно говорить, что моя работа заключается в том, чтобы корректировать фундаментальные расчеты на настроения рыночных игроков.

За первые торговые дни этого года рубль обесценился по отношению к доллару уже на 4%. Можно говорить, что мы находимся на стадии распродажи рубля из-за ожиданий снижения цен на нефть?

Это довольно интересный момент, мы входим в фазу страха, не совсем обоснованных панических настроений относительно рубля. Ситуация, конечно, несопоставима с тем, что было в конце 2014 года, но на такую тенденцию указывает позиционирование инвесторов на рынке, опасения которых не всегда приводят к правильным оценкам ситуации. Такое настроение, кстати, связано не только с рублем, большая паника есть по отношению к Китаю, хотя мы считаем, что проблемы, которые есть на китайском фондовом рынке, не отражают проблем экономики. Цены на нефть, которые сейчас находятся на очень низких уровнях, тоже скорее объясняются спекулятивным давлением, чем фундаментальными факторами. Тот избыток нефти, который есть на рынке, не так критичен и вовсе не делает логичной цену в $30 за баррель. Все эти внешние факторы оказывают давление на рубль, но при этом рынок не до конца оценил влияние внутренних факторов, которые на самом деле оказывают рублю поддержку.

- Что вы имеете в виду под внутренними факторами? Это политика Центрального банка?

В том числе. Довольно жесткая и осторожная политика Банка России оказывает рублю определенную поддержку, без нее ситуация была бы более негативной. Другой важный фактор - это изменения бюджета, которые сейчас рассматриваются. Это очень интересует инвесторов. Все понимают, что самым простым способом сбалансировать бюджет была бы девальвация рубля, но в последние 2-3 месяца мы видели, что дискуссия идет скорее о сокращении расходов. Это сильный сигнал, что идет структурный правильный подход к решению бюджетных проблем, и если Министерство финансов настоит на этом варианте, произойдет достаточно серьезная переоценка рубля в позитивную сторону. Наконец, мы видим изменение поведения населения, которое часто было расшатывающим участником валютного рынка при резких скачках курсов. Сейчас оно перестало остро реагировать на них.

Чем это объясняется? И нет ли вероятности того, что вслед за паникой среди профессиональных инвесторов россияне бросятся покупать доллары?

Такой риск есть всегда. Но мы видели, что во время последних резких колебаний паники среди населения не было. Во-первых, есть определенное привыкание и к такой волатильности, и к новым уровням. Во-вторых, люди, у которых были сбережения и которые хотели перевести их в валюту, скорее всего, это уже сделали. К тому же мы видим сильное падение реальных доходов населения, то есть свободных денег на покупку долларов у россиян сейчас значительно меньше. Таким образом, баланс факторов говорит о том, что, вероятнее всего, паники среди населения не будет. Более того, мы видим, что уменьшается и спрос на валюту со стороны корпораций. Учитывая положительное сальдо текущего баланса, которое сохраняется несмотря на падение цен на нефть из-за сжатия импорта, и уменьшение оттока капитала, можно ждать стабилизации валюты. В целом сейчас мы приходим к новым, пока не до конца осознанным структурным изменениям в формировании динамики рубля.

- То есть курс рубля будет постепенно отвязываться от цен на нефть?

Корреляция рубля к нефти, которая была очень высока в прошлом году, наверно, в первую очередь была обоснована ожиданиями инвесторов. Когда падала цена на нефть, игроки, которым нужно было закупать доллары для выплаты внешних долгов или других целей, пытались это сделать заранее. Сейчас такое поведение встречается реже. И если будут сделаны правильные шаги в бюджетной политике, корреляция существенно снизится.

- А какой у вас прогноз по рублю на 2016 год?

Я жду укрепления рубля. К концу первого квартала мы ждем стабилизации цен на нефть в диапазоне $35–40 за баррель. Это должно изменить настроение инвесторов, и рубль может укрепиться до 66–68 руб./долл. При этом вряд ли рубль в течение 2016 года будет существенно крепче этих уровней: мы считаем, что при укреплении рубля до 60 руб./долл. с нефтью около $40 за баррель можно ждать интервенций Центрального банка, который снова начнет аккумулировать резервы.

Беседовала Сирануш ШАРОЯН

Даже если курс доллара сейчас вдруг опустится с 75 рублей сразу так на 10, валютных ипотечников это уже вряд ли обрадует. Зато обрадует многих других, кто не брал кредит в валюте. Чего именно ожидать от курса рубля, Дождь спросил у Дмитрия Петрова, экономиста по России и СНГ банка Nomura International, которого агентство Bloomberg считает самым точным прогнозистом в плане оценки курса рубля.

Макеева: Даже если курс доллара сейчас вдруг опустится, с 75 рублей сразу рублей на 10 или еще больше, валютных ипотечников это уже вряд ли обрадует, им просто все равно, у них уже проблема масштабная. Зато это обрадует многих других, кто не брал кредит в валюте. Чего именно ожидать от курса рубля обсудим с Дмитрием Петровым, это экономист по России и СНГ банка Nomura International, которого агентство Bloomberg считает самым точным прогнозистом в плане оценки курса рубля. Дмитрий на связи со студией «Дождя» из Лондона. Добрый вечер.

Петров: Добрый вечер.

Макеева: Большое спасибо, что согласились поговорить с нами. На этой неделе рубль потерял в цене 26% за три месяца и поставил, в общем, очередной рекорд, вероятно. И при этом 11 января я видела ваш прогноз относительно того, что рубль должен дальше укрепляться на фоне замедления спада нефтяных цен и снижения объемов закупок долларов банками. В течение трех месяцев вы это прогнозировали. И даже там приводилась цифра, если я не ошибаюсь, с 74 до 67. По-прежнему ли вы придерживаетесь этой позиции? И что, собственно, должно повлиять на рубль так благотворно?

Петров: Наши прогнозы основываются на общем прогнозе цены нашей группы, который немного корректировался, но в принципе до сих пор мы считаем, что все-таки в среднесрочной перспективе цены должны возвращаться на какой-то диапазон, может быть, 35-40 долларов за баррель, что в принципе одна из составляющих этого прогноза. А вторая составляющая, как вы правильно сказали, я бы не сказал совсем то, что это закупки банками долларов, это немного было, может быть, неправильно переведено, но общий спрос, то есть со стороны платежного баланса, спрос на доллары, он сильно упал. То есть если мы видели отток капитала около 150 миллиардов в 2014 году, то в 2015 было 57 миллиардов. Довольно сильно изменился спрос со стороны населения, то есть черный отток капитала, и так далее. Но опять же была уже большая часть денег нерезидентов, которые были в форме банковских кредитов были выведены в 2014 году, поэтому смотря на динамику нефти в среднесрочной перспективе, и смотря на то, что потребность экономики в долларах со стороны оттока капитала упала, на самом деле картина для рубля не настолько выглядит плохо, как это сейчас кажется. Опять же делать прогнозы на диапазон 1-3 месяцев довольно тяжело, потому что нефть очень волатильна, и мы видим, что движение тут около 10% бывает в течение двух недель, но все-таки, если смотреть на те прогнозы, которые ставят люди, связанные с нефтяным сектором, по поводу цен в ближайшие 12 месяцев, мне кажется, может быть, мы не совсем еще прошли самый худший момент в рубле, но мы все-таки движемся в обратную сторону.

Макеева: То есть курс за 200 мы не увидим, по вашему прогнозу?

Петров: Знаете, курс за 200 может быть в каком-то черном сценарии, но мы пробовали симулировать разные сценарии — отток капитала и цены на нефть, уходящие меньше 10 долларов за баррель. И даже в таком сценарии, наверное, достигнуть курса в 200 рублей за доллар довольно тяжело. Опять же, есть одно дело — достигнуть его в какой-то перспективе нескольких торговых часов, а другое дело — удержаться на таких уровнях. Это вопрос какого-то больше среднесрочного прогноза, нежели каких-то торговых моментов среди дня, когда случается паника, может много что произойти, но опять же, такими сценариями жить нельзя.

Макеева: Что касается сценариев, правительство никак не может договориться о сокращении бюджетных расходов вообще, и перед выборами трудно. Где брать деньги?

Петров: На данный момент есть, конечно, много вопросов, то есть на самом деле фискальные вопросы, они самые тяжелые, и как вы правильно сказали, волнуют более всего рынки, то есть они волнуют рынки в плане того, как это будет влиять все на рубль. Потому что где-то, в голове люди понимают то, что на самом деле один из каких-то таких самых легких, может быть, методов выхода из ситуации — это девальвация рубля, поэтому тут очень важно, чтобы государство посылало правильные сигналы касательно консолидации бюджета. На данный момент есть, конечно, опасения, но все-таки в будущем со стороны Министерства финансов бюджет будет резаться. На сколько он будет резаться, сильно, это пока еще неясно, но в нашем базовом сценарии мы ожидаем все-таки, что будет понижение расходов, может, около 7% номинально.

Макеева: Ну, называлось 10%. Повышение налогов, вы считаете, может решить эту проблему?

Петров: Изменение налоговой, налогооблагаемой базы в среднесрочной перспективе может помочь, потому что на самом деле очень сильно облагается нефтяная отрасль, а если посмотреть в будущее экономики, я беру 1, 2, 3 года, другие секторы экономики, у которых сейчас стали более хорошие прогнозы по их продукции, потому что просто из-за падения рубля они стали более конкурентоспособны на русском и на зарубежном рынках. То есть изменения базы налогообложения тех секторов, которые будут получать большую прибыль в будущем, это имеет смысл, но это делать надо очень аккуратно, потому что любые такие заявления очень сильно влияют на настроение бизнеса и, как мы видим по последним всяким опросам, неопределенность со стороны действий государства является одной их таких вещей, которые препятствуют на самом деле развитию бизнеса в России. То есть очень аккуратно проводить все эти переговоры…

Макеева: И даже заявления о намерениях делать, да, вероятно. Я попрошу вас еще коротко, если можно, прокомментировать такую новость, которую сегодня все обсуждают, замминистр финансов Алексей Моисеев объявил, что крупные депозиты частных лиц в российских банках размером более 100 миллионов рублей могут быть принудительно конвертированы в капитал проблемных банков, проблемных финансовых организаций. Аналогичная схема поддержки проблемных банков, разные издания это отмечают и сразу на это указывается, использовалась на Кипре в 2013 году. Как вы считаете, верно ли применять этот опыт сейчас в России? Какие может это дать результаты?

Петров: Ну, верно-неверно, это такой очень гипотетический вопрос. То есть опять же если смотреть на тех инвесторов, людей, кто вкладывает в депозиты банков такие суммы, они в принципе равняются долговым инвесторам, то есть когда банк банкротится, тут одно дело то, что происходит с маленькими депозитами, другое дело, когда люди с такими крупными депозитами, они имеют вообще другой класс. То есть это такой был очень больной вопрос тоже в Европе, со стороны этичных подходов, со стороны легальных подходов, но с другой стороны, если посмотреть на другую часть этой проблемы, тоже было бы не совсем правильно использовать во всех этих случаях деньги государства. То есть на самом деле эта практика применяется, и мы видели, как она применялась на Кипре, но тут один важный момент то, что она принималась там для всей финансовой системы. Есть, конечно, опасность, что это будет как-то влиять на конкурентоспособность банков в системе, то есть если это будет применяться или как-то будет риск применения каким-то относительным банком, то есть могут более маленькие банки увидеть отток вкладов в более большие банки. Это конечно же нежелательно. Это вопрос, наверное, больше, как это будет применяться. Это может быть как бы хорошо, может быть плохо. Но на данный момент, наверное, очень рано говорить об этом, потому что деталей пока никаких еще точно мы не знаем.

Макеева: Спасибо. На связи с «Дождем» из Лондона был Дмитрий Петров, экономист по России и СНГ банка Nomura International PLC.

Фото: Григорий Сысоев / РИА Новости

Похожие статьи